Такой вот пафосный заголовок получился. Что хотелось сказать про жизнь.
На занятиях по специальности моя преподавательница тщетно пытается научить меня правильно извлекать звук из такого прекрасного, тонко чувствующего и чувствительного инструмента, как рояль, стоящий у нее в кабинете (это действительно настоящий древний Бенштейн).
читать дальшеНо настоящий, правильный, красивый, полноценный звук у меня получается далеко не всегда, потому что я не прощупываю. Не прощупываю клавиши до самого дна, не цепляю их, пролетаю по верхам, не ступаю "по земле". Кажется - чего проще - взять этот звук - наступить на клавишу, прощупать ее, зацепить струну, извлечь из нее ноту, крепко, твердо поставить палец на клавишу, упереться, прослушать этот полноценный звук, потом снять (тоже не абы как, а правильным движением снять) руку и дослушать улетающий звук, потому что музыка - она не в самих нотах, а между ними, потом вовремя взять следующий звук так, чтоб предыдущий плавно перешел в новый, услышать этот переход одной ноты в другую, и снова дослушать и снова перейти. Музыка - это не последовательность нот - она в промежутках, в паузах, в тишине, она не останавливается, она непрерывно длится, надо только ее услышать. (Я бы еще добавила, что она не дискретна, но добиться этой недискретности ох как непросто, пальчики мои, милые мои неповоротливые пальчики). Итак, я, получается, вместо того чтоб твердо шагать по земле клавишам, твердо в них упираясь, прощупывая и цепко отталкиваясь, вытаскивая из них звук, витаю в небесах, скольжу по верхам, пробегаю, слабенько касаясь клавиш, и вместо музыки получается фигня.

Не так ли и в жизни, плавно и как бы незаметно возвращаюсь я к первой теме. (Типа это все была интрадукция). Вот, кажется мне, в детстве, я все прощупывала, каждый момент, каждое ощущение, каждое чувство, не пробегала, не пролетала мимо и по верхам. Мысль чертовски банальна, но уж больно нравится мне аналогия, ставшая для меня такой ощутимой, прочувствованной буквально на кончиках пальцев.
Некоторые ощущения из детства помнятся мне так, словно были вот только что. Пишу эту фразу, и словно рефреном вспоминаются мне тысячи слово в слово таких же фраз, сказанных кем-то или написанных. Но мои-то ощущения - они именно мои - вот они: голубенькая табуретка, ее уже не существует скорее всего, но я вижу ее перед собой так явственно, я ощущаю пальцами гладкость ее сто раз крашеных голубенькой краской отполированных попами досок, из которых она сколочена крепко-накрепко, наверное, за 30 лет до моего рождения, я даже помню ощущение, с каким переставляла ее с места на место, когда хотела поставить на нее таз и помыть голову, поливаясь из ковшичка, или подтянуть ее к столу и поставить на нее полную корзину черники, принесенную сегодня из леса, чтоб всей семьей усесться вокруг этого стола, взять по плоской тарелочке и весь вечер перебирать эту чернику, выбирая с тарелочки листики, палочки и всякую пакость, оставляя только почерневшие кругленькие ягоды и ссыпая их с таким характерным дробным стуком в какую-нибудь посуду. Или вот запах жаркого лета, малинника и крапивы - запах бабушкиного огорода. Со многими запахами и ощущениями я сталкиваюсь периодически и во взрослой жизни, но помню их именно из детства. То есть они там запомнились, а теперь только повторяются.
Сейчас стало труднее с ощущениями. Вроде бы и осознаешь лучше, понимаешь отчетливее, а чувства и ощущения словно ускользают, - скользнут в тебе, только успевай их уловить, - и вот уж уплыли куда-то, затерялись за теснящимися в голове мыслями, умище, умище-то куда девать... Это как запах с консервного завода у нашего дома, опять же всплывающий из детства. Иногда проходишь вдоль забора - и вдруг пахнет на тебя вареньем, сладко так, словно из бабушкиного тазика на плитке. И хочется снова его понюхать, - а он уже улетел куда-то, нюхаешь, нюхаешь, - а нет его больше. (Хорошего, знаете ли, всегда мало, вот когда навозом пахнет - этот запах никуда, как правило, не улетает).

Вот. А хочется-то прощупывать, прощупывать, чтоб ощущать жизнь полноценно, в полную силу, создавать настоящую музыку, а не какую-то невнятную фигню. Неужели это возможно только в детстве, неужели физиологическое строение организма в этом возрасте уже не дает такой возможности. Неужели остается только вспоминать.

Впрочем, мечт вернуться в собственное детство, упоминающихся во многих умильных песнях, распеваемых в свое время в моем собственном, у меня нет совершенно. Есть только некая ностальгия по способности прощупывать жизнь.

Ну что ж, о снах в следующий раз уже видимо.